Про самодостаточных украинцев, психотип “гениальности” и медиапространство метамодерна

Про самодостаточных украинцев, психотип “гениальности” и медиапространство метамодерна

– Уважаемый господин Эдуард, поздравляю вас! Позвольте несколько потратить ваше время на нашу беседу. Сейчас, в дни, когда внимание людей к украинским телеэкранов несколько усилилась, давайте и начнем с этой стороны бытия. Какие стереотипы, произносятся в телерадиопространстве Украины, вас раздражают больше всего?

– Речь, как известно, является прекрасным индикатором человеческого сознания. Поэтому даже в ходе своих аудиторных занятий в Национальной академии государственного управления при Президенте Украины я практикую такие инициативы, как составление слушателями определенного тезауруса со слов-стереотипов, от которых мы отказываться.

Например, в свое время наши руководители (президенты, премьер-министры, спикеры Верховной Рады Украины и др.) Активно использовали слово “обычный” человек, гражданин, украинец и тому подобное. Пришлось обратить на это внимание, поскольку в условиях современной – постмодернистской – Украина ведущей психосоциальной группой людей становятся самодостаточными украинцы, которых и по форме, и по сути неправильно относить к рядовым гражданам, которым были советские люди.

Стереотипам тоталитарного советского прошлого, которых надо избавляться, или правильно использовать, можно отнести слова “стабильный” / “устойчивое”. Первое слово автоматически относит нас к реалиям статической по своей природе индустриальной советской истории в то время, как второе – к постмодернистской современности, которой присуща динамическая природа и динамическая социальная норма. То же самое в сфере экономики можно сказать о словах “стагнация” и “рецессия”. Оба термина означают замедление экономического развития, но от разных причин. Первое – это стагнация индустриальной по своей природе экономики и ее воспроизводственных сил. Второе – это уже рецессия, связанная с недостатками развития постиндустриальной экономики.

– Ваши весьма настойчивые исследования в области архетипики – что это? Страсть ученого, увлечения, неисчерпаемый источник инструментария, идей и вдохновения?

– Многие из нас считают страсть синонимом сумасшедшего увлечения или одержимости, которая присуща политику, ученому или другому специалисту в достижении им успеха профессиональной самореализации. Поэтому не буду спорить по присущих и мне этих чувств.

Можно, думаю, соотнести архетипики, а точнее идею архетипного бессознательного, ее привнес в аналитическую психологию швейцарец Карл-Густав Юнг, с определенной методологией, которая расширяет арсенал научных возможностей. В частности: по реализации в современном – постмодерном обществе научных задач социальной прогностики; оптимизации механизмов регуляции инновационного процесса, который становится основой современного развития человека, общества, цивилизации; тому подобное. Эта методология открывает для современной – рациональной и самодостаточной человека-индивида неограниченный ноосферный потенциал идей всей предыдущей истории человечества.

Наконец, рождение Украинской школы архетипики имеет определенные предпосылки и логику своего становления, в ходе которого осуществлено такое.

Создан и адаптирован к массовым опросов специальные инструменты, позволяющие исследовать архетипну природу коллективного бессознательного: проективную методику “цветовых предпочтений” (автор – Эдуард Афонин; 1987), личностный опросник “БАД” (авторы – Леонид Бурлачук, Эдуард Афонин, Елена Донченко; 2002 ), аналитико-синтетическую концепцию “Универсального эпохального цикла” (авторы – Эдуард Афонин, Андрей Мартынов, 1996-2002).

Инициировано социологические мониторинговые исследования с использованием архетипов методологии (авторы – Эдуард Афонин, Ольга Балакирева) общесистемных изменений в Украине (1992-2017 – 62 исследования), процессов идентификации в Украине (2002-2018 – 14 исследований), России (2010, 2011), Беларуси (2010, 2011, 2013), функциональной и компетентностной способности системы государственной службы Украины (2005, 2009, 2014 – 3 исследования). Результаты мониторинговых исследований обобщались в различных научных парадигмах: сначала в социетальная (1992-1994), затем – в циклической (1996-2012) и наконец – в архетипический (2002-2019).

– Каким был ваш путь в науку? Как отразились на этом пути детские впечатления, ведь они уникальны?

– Мой путь в науку, как сегодня модно говорить, был нелинейным. Первой наукой на этом пути встала философия. Произошло это в середине 60-х во время учебы на физико-математическом факультете Таганрогского педагогического университета, когда мой преподаватель философии – заведующий кафедрой философии Ростовского медицинского университета Дмитрий Зеркин – предложил мне подготовку к поступлению в аспирантуру. Жизнь же распорядилась по-другому. Вскоре после окончания института я был мобилизован в ряды советской армии, а после – в органы государственной безопасности. Правда, и здесь, во время моей первоначальной профессиональной подготовки в Минске я получил второй шанс заняться психологией. Однако решил несколько приобрести практический опыт, который затянулся до 1986 года, когда я поступил в очную аспирантуру по психологии в Москве.

Осмысливая сегодня мой путь в науку, могу уверенно сказать, что его фундаментом стал психотип “гениальности”, который требовал моей самореализации во многих видах человеческой деятельности. Не последнюю роль составило школьную среду, где царила атмосфера учащейся демократии и творчества, которая весьма способствовала самореализации воспитанников, их творческого и интеллектуального потенциала. Ярким проявлением советской системы школьного образования с ее миссией “всесторонне развитой личности” стала выпестованная у меня мировоззренческая модель “универсала”. А довольно расхожий в то время среди поколения шестидесятников выражение “физики-лирики” стал моим жизненным ориентиром. Именно этим можно, думаю, объяснить то, что в моей жизни едва ли не лучшим образом соединились широкий познавательный интерес к естественным и общественным наукам с любовью к литературе, поэзии, музыки и танца.

– Кто был вам Учителем, поводырем? Кто из всемирно известных – разных времен – вдохновил своими трудами и примерами?

– Как я уже отмечал, первым моим учителем стал (1966-1970) доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой философии Ростовского медицинского института Дмитрий Зеркин. Его воспитательную наследство продолжил (1986-1990) доктор педагогических наук, заместитель заведующего кафедрой педагогики Военно-политической академии имени В. И. Ленина Вооруженных Сил СССР, член экспертного совета ВАК СССР Владимир Давыдов и доктор философских наук, профессор, член-корреспондент НАН Украины и завершила (1992-1996) главный научный сотрудник Института социологии НАН Украины, доктор философских наук, профессор, член-корреспондент НАН Украины Лидия Сохань.

Про ученых, наследие которых вдохновляла и продолжает вдохновлять меня в моих исследовательских изысканиях, то среди них прежде всего я назвал бы таких ученых, как: Альфред Адлер, Зигмунд Фрейд (Австрия), Зигмунд Бауман, Томас Гоббс, Джон Локк, Карл Поппер, Роланд Робертсон Герберт Спенсер, Арнольд Тойнби (Великобритания), Даниэл Канеман (Израиль), Хосе Ортега-и-Гассет (Испания), Ульрих Бек, Макс Вебер, Мартин Хайдеггер, Гегель, Ральф Дарендорф, Эрих Фромм, Освальд Шпенглер, Карл Ясперс (Германия), Петр Штомпка (Польша), Александр Ахи Иезера, Николай Бердяев, Андрей Брушлинский, Николай Данилевский, Никита Моисеев, Питирим Сорокин, Сергей Рубинштейн, Нина Талызина, Давид Фельдштейн, Александр Чижевский, Владимир Ядов (Россия), Иммануил Валлерстайн, Эрик Эриксон, Эдвард Бернейс, Ирвин Гофман, Альберт Келлер, Кун, Ллойд Где Минздраву, Толкотт Парсонс, Пол Лазерсфельд, Уильям Самнер (США), Леонид Бурлачук, Владимир Вернадский, Петр Гальперин, Елена Донченко, Сергей Крымский (Украина), Бодрийяр, Фернан Бродель, Пьер Бурдье, Жильбер Дюран Эмиль Дюркгейм, Огюст Конт, Жан-Франс а Лиотар, Мишель Маффесоли, Московичи, Жан-Поль Сартр, Пьер Тейяр де Шарден, Алексис де Токвиль, Фуко (Франция), Вейнингер, Люшер, Пиаже, Карл Юнг (Швейцария) и многие другие.

– Каковы ваши работы считаете программными, узловыми в Вашем творчестве?

– К ключевым работ, которые стали результатом реализации трех авторских научных концептуализаций (военно-социальной, социальной циклистикы и архетипики публичного управления) стали следующие публикации: “Становление Вооруженных Сил Украины: социальные и социально-психологические проблемы” (1994 – укр., 2014 – рус .) “Общественное развитие от Рождества Христова = Social development AD” (2000 – англ. И рус.); “Великая коэволюция” (2002 – укр.); “Великая коэволюция” (2003 – рус., Англ.) “Социальные циклы” (2008 – укр.); “Институциональные особенности и технологии современных политических процессов” (2008 – укр.); “Политические партии как субъект формирования политико-управленческой элиты в условиях политической модернизации” (2008 – укр.); “Концептуальные основы взаимодействия политики и управления” (2010, рус.); “Социальная глобалистика = Социальная глобалистика” (2011 – укр. И рус., 2012 – рус.); “Украинский чудо от депрессии до социального оптимизма” (2019 – укр.).

– Современный украинец – лицо сетевая или одиночка? Каковы его основные черты?

– Современный украинец, как свидетельствуют данные 84-х срезов нашего мониторингового исследования (1992-2018), еще складывается. Однако уже сейчас четко просматривается его социальный портрет, который можно составить по данным нашего мониторингового исследования. Ведущим психотипу современного украинского уже сегодня вполне достоверно можно назвать самодостаточную личность, ей присуща идеалистическая картина мира, ориентация на индивидуальные и утилитарные ценности, сенсорно-логическое мышление, реформаторская активность и самоконтроль. Это, условно говоря, “рациональный психосоциальный тип” человека, который опирается соответственно на рациональный способ принятия решений.

Общее количество самодостаточных украинском, которые становятся ведущей психосоциальной группой общества, на сегодня не менее четверти взрослого населения Украины. В ближайшее время эта доля с высокой степенью вероятности может увеличиться до двух пятых общего числа украинский.

Вторую по своему количеству типологическое группу Украинская, которые имеют сложившуюся идентичность, составляют коллективисты. Их количество в обществе, похоже, достигала уровня своей насыщенности и составляет одну пятую общего количества украинский.

Третью группу Украинская составляет прослойка людей, идентичность которых несформированной и поэтому они проявляют неустойчивую – ситуативно переменную поведение. Это своеобразный “переходный” контингент между рациональной и эмоционально-чувствительной человеком ю, которая является чувствительной к внешним информационным воздействиям и питает ситуативную поведение.

– Можете ли вы охарактеризовать основную “тренд-персону” времен метамодерну? Каковы ее отличия от человека постмодерна и модерна? Вообще, откуда рождается и куда ведет метамодерн?

– Общие черты “тренд-персоны” времен метамодерну (или пост-постмодерна), на мой взгляд, принципиально мало чем отличаются от ведущего психосоциотипу времен модерна – “эмоционально-чувствительной человека”, которой присущи материалистическая картина мира, ориентация на социально значимую (моральную ) поведение, интуитивно-образное мышление и иррациональный способ принятия решений, склонность приписывать ответственность за результаты своей деятельности внешним силам и ориентация на традиционные социальные роли.

Однако описанный выше психосоциотип (с возможными социокультурными различиями, которые лучше отвечать современным информационно-коммуникативным возможностям таким как технологии big data) будет напоминать некую “молекулярную общественную модель”, в которой бывшие самодостаточные личности времен постмодерна продолжать сохранять представление об своей автономности относительно принятия решений. На самом же деле, поведение большинства таких “молекулярных личностей” напоминать в новых условиях поведение молекул, под действием сил электромагнитного поля приобретают равно направленный характер. Иными словами, новое – пост-постмодерное общество по своей природе вполне можно назвать сетевым тоталитарным обществом.

Круг стран, тяготеющих сегодня к матемодерну (пост постмодерна) вполне можно отнести страны евроатлантического ареала, которые в последнее время демонстрируют признаки пост-постмодернистской реальности – переход от субъектности “Я” к субъектности “Мы”. Именно этим характеризовалась последняя избирательная президентская компания в США. О конце индивидуализма пишет в своей книжке почетный профессор Сорбонны Мишель Маффесоли (1988).

– Борьба за сохранение идентичности, границ, а также за собственное благополучие – не разрушает она процесс развития, эволюции, самосовершенствования? В чем заключается процесс развития? Какой борьбе Вы воспринимаете как естественную, а какую считаете атавизмом, неадекватностью и т.д.?

– Простите за выражение, но заданный Вами формат с ключевым словом “борьба”, на мой взгляд, несет признаки минувшей исторической эпохи (модерн), уже окончательно подходит к концу. Судите сами. Доминирующим психосоциальным типу тогдашнего общества была “эмоционально-чувствительная” человек с присущими ей экстраверсией (ориентацией на внешние формы предметов и вещей) и непримиримым (воинственным) отношением к социально-классового оппонента. Будучи сторонником “постмодернистского мира” и опираясь на интересы нового – “рационального” психосоциального типа человека, который распространяет свое господствующее положение не только на постсоветском пространстве, но и в мире в целом, я отвергаю слово “борьба” как противостояние с его отрицательной коннотацией, которое в конце концов направлено против развития человека. Ведь оно не выходит за пределы сохранения, или функционирования социальной системы закрытого типа, на самом деле тормозит прогресс человека, общества или цивилизации в целом. Зато я предпочитаю слову “утверждения”, связанном с новацией – новыми тенденциями, практиками и т.д., которые расширяют сферу процессов развития социальной системы.

Очевидно, что такая акцентуация ослабляет традиционную (упрощенную – социальную) природу человеческого идентитета, превращает его в феномен более сложный, многогранный (социетальный). При таких условиях испытывают сущностных изменений и институциональные основы общества, в том числе ее государственные институты и их атрибуты (территория и границы). Не случайно в современных условиях возникают дискуссии о ослабление роли государства и межгосударственных образований. В последнее время актуализируется также проблематика о необходимости выработки новых принципов, мира и безопасности для современности. Одна из таких инициатив о необходимости начала в Европе процесса “Хельсинки-2” внес 5 июля 2017 на заседании ПА ОБСЕ Президент Республики Беларусь Александр Лукашенко.

10-11 мая 2019 года во Львове (Украина) в рамках ежегодных мероприятий Украинской школы архетипики (Х ТМС-2019) с использованием технологии “динамической сети” мы планируем провести первую попытку общей дискуссии по выработке новых принципов мира и безопасности в Европе и Мире .

– Как бы вы оценили последние события международной политической жизни (какие именно – на Ваш выбор: США, Европа, Россия, страны Востока и т.д.)?

– Новостью, которая все идет по миру, является предоставление Томосу о предоставлении автокефалии Православной церкви Украины. И все же, считаю, что более значимыми для развития политической ситуации в мире остаются последние президентские выборы в США (2016) и события во Франции, связанные с протестами “желтых жилетов” (2017). Обе эти события, по-моему, являются взаимосвязанными между собой и свидетельствуют о приближении этих стран к состоянию, которое английский философ Томас Гоббс назвал в своем трактате “Левиафан” (1651) “войной всех против всех” (Bellum omnium contra omnes) . Иными словами, в этих странах исчерпывается либерально-демократический потенциал постмодернистского развития и они, как мы с вами обозначили выше, приближаются к ситуации радикальных социальных изменений в сторону “метамодерну”.

Для меня, например, главным индикатором того или иного обществе есть самосознание индивидов ведущей социальной группы, их идентичность (социальная или социетальная). Для обществ бывшего “Модерн” (скажем, республик бывшего СССР) эта идентичность была связана с отождествлением индивидом себя с социальной группой или классом. Согласно ценностную основу таких людей цементировали групповые или коллективные ценности, человек чувствовал себя как часть целого и поэтому такого социального субъекта правомерно отождествлять с категорию “Мы”. Совершенно противоположным типом социального субъекта является категория “Я”, в основе которой лежат индивидуальные ценности и социетальная (интегральная) идентичность. Этот социальный психотип, собственно, и составляет основу современного – постмодерном обществе и поэтому оно нередко называется атомизированным, а из-за ее ведущую психологическую черту – рациональным.

Понятно, что в свете вышеизложенного вполне понятным становится тот факт, что последняя президентская избирательная компания в США кардинально изменила свою риторику. Ключевым словом предвыборных текстов обоих претендентов на пост президента США Хиллари Клинтон и Дональда Трампа стало слово «Мы» (2016). Тоже самое мы встречаем и в названии книги почетного профессора французской Сорбонны Мишеля Маффесоли “Время племен. Упадок индивидуализма в постмодерном обществе (1988). Детальный анализ социальной ситуации в США и Франции предоставляет и другие свидетельства о наступлении в этих странах” Метамодерну “.

– Что, кого, на ваш взгляд, человек прежде всего хочет видеть и слышать в медиапространстве: политиков, ученых, художников и их произведения, законодателей, тех, кто решает ее бытовые проблемы, великих личностей или личностей обычных миры эти, ближе или дальние и грядущие?

– Понятно, что будущая перспектива Украины и большинства других постсоветских стран связана с утверждением индивидуальных ценностей и рационального сознания людей, их инновационной активности. Итак, ключевыми темами украинской настоящее становиться самореализация человека и его успехи в образовании, науке, бизнесе, политике, других сферах жизнедеятельности.

По ключевым персонажей этих тем, то ими прежде всего должны стать лидеры. Причем главным образом лидеры-новаторы. Ведь основа роста страны, благополучие людей так или иначе в современном обществе связаны с экономикой, а ее основой – инновационный процесс.

Здесь вполне уместно вспомнить выводы аргентинского философа и экономиста Клаудио Саломона, которые он сделал по результатам проведенного им в конце 90-х годов исследования экономики США первой половины ХХ века, когда в этой стране появился информационно-инновационный сегмент экономики, составив основу ее постиндустриальной инфраструктуры. Полученные им результаты свидетельствуют о том, что индустриальный экономический сегмент, в основе которого лежат труд и капитал, обеспечивает лишь до 14% потенциальной прибыли субъектов хозяйствования в то время, как построена на инновации постиндустриальная экономика, способная предоставить 86% потенциально возможной прибыли. Особое значение этот результат приобретает для постсоветских стран, за счет инноваций могли бы обеспечить как сверхприбыли для групп крупного капитала, так и достойный социально-экономический уровень для среднему классу своих страны.

В этом контексте не последним возникает вопрос об источниках инновационной активности людей. Учитывая результаты мониторинговых исследований, которые ведут в течение 26 лет представители Украинской школы архетипики, не без оснований можно считать, что такими источниками являются архетипы коллективного бессознательного, в частности такой их класс, как архетипы-логос (см .: Жильбер Дюран).

– Если рассматривать медиапространство с точки зрения ноосферного подхода, то как бы определили это понятие, эту сущность лично вы? Что бы вы сюда включили? Что, по вашему мнению, нужно для развития украинского медиапространства?

– Принято считать, что труды основателя НАН Украины Владимира Вернадского “Этика” (1880), “Несколько слов о ноосфере” (1944) и “Научная мысль как планетарное явление” (1945) являются ключевыми для становления экологической этики, которая объединяет в гармоничное целое природный и социальный аспекты развития человечества. Однако с развитием социогуманитарном науки, прежде всего психологии, этот ноосферный концепт украинского ученого вполне правомерно расширить на психологическую природу человека. Здесь вполне уместными могут предложена сто лет назад швейцарцем Карлом Юнгом идея о существовании архетипов коллективного бессознательного, а также сформулированы полвека назад Украинский Петром Гальпериным теория поэтапного формирования умственных действий и французом Жильбером Дюраном концепция Имажинер, что касается антропологических структур воображаемого.

Эти ключевые идеи ученых достаточно перспективными и в своем единстве, как мне кажется, способны объяснить взаимодействие сознательного (социальных институтов) и бессознательного (архетипов коллективного бессознательного). В частности, как научно-образовательный процесс, развивает пространство коллективного бессознательного, а последний питает современный инновационный процесс, обеспечивает эффективное функционирование социальных институтов и, будучи опосредованными архетипами коллективного бессознательного (нематериальным культурой человечества), воспроизводит органическое единство современного “атомизованого общества”.

Медиапространство, его образующих СМК, предстает, таким образом, гармонизатором инновационного развития современного общества и источником социальной сплоченности общества. Согласно медиапространство предстает своеобразной площадкой для широкого общественного диалога, развитие которого можно назвать миссией СМИ.

– Какие качественные и количественные показатели информационного пространства государства вы бы определили как важнейшие?

– Если иметь в виду инновацию как движущую силу социального развития современного постмодернистского общества, а коммуникацию как фактор гармонизации инновационного процесса, то такими показателями можно считать количество “самодостаточных” граждан в обществе и их коммуникационную (компьютер + интернет) вооруженность. Наша методика БАД (Бурлачук, Афонин, Донченко, 2002) позволяет с высокой степенью достоверности измерять первый из показателей. Что касается второго, то это способность СМИ / СМК по поддержке необходимого уровня социальной инновации, а также объемы информационно-инновационного сегмента постиндустриальной экономики и его характеристики относительно конкурентоспособности.

Каких ярких личностей прошлого и нашего времени вы хотели бы видеть на украинском ТВ и слышать в эфире украинского радио? Тот же вопрос – по ТВ и радио разных стран мира.

– Мне кажется, что каждая из фигур, которая адекватно предчувствовала или описывала Постмодерную современность, прежде всего ее “универсальные” характеристики, достойная того, чтобы с ней, ее идеями и оценками знакомилась наша молодежь. Что касается конкретных персоналий, то они носят индивидуальные предпочтения. Среди таких я бы назвал прежде всего британца Зигмунда Баумана, американцев Эриха Фромма, Эдварда Бернейса, французов Жана Бодрийяра, Жильбера Дюрана, Мишеля Маффесоли, Сержа Московичи, Алексис де Токвиль, Мишеля Фуко, Тейяра де Шардена, швейцарца Карла Юнга и других.

– Вы являетесь вдохновителем и руководителем международного интернет-клуба ученых и экспертов. Какой вам видится роль коммуникации, диалога? Какой именно диалог актуален, какой может быть его тональность, и что, на ваш взгляд, мешает диалогу как таковом? Каким образом вы достигаете того, что люди, которые принимают участие в дискуссиях клубе, не говорят в очередной раз “то, что следует”, как мантру, но все же индивидуальные и свободные, а значит, неожиданные, бесспорные, уязвимы для внешней критики? Какие примеры других философских, политологических дискуссионных клубов можете привести?

– Как уже мы с вами отмечали, системообразующим фактором развития современного общества является инновация, потенциал которой сегодня в Украине составляет 25% и в ближайшее время возрастет до 40% взрослого населения. Это уже сегодня составляет количество субъектов инновации около 10 млн. И в ближайшее время увеличится до 15 млн. Украинских. С учетом широкого спектра социальных интересов такой объем разновекторной инновационной активности людей вряд ли в состоянии остаться в состоянии управляемости со стороны государственного и негосударственного менеджмента. На помощь должны прийти процессы самоорганизации. Однако & nbsp; запустить их вряд ли без коммуникации

Не буду, наверное, оригинальным, если вслед за моим земляком из Донецка Александром Панариным, профессором Московского университета имени М. В. Ломоносова скажу, что коммуникативный компонент играет в современном обществе роль гармонизатора современного общества.

В практике становления украинской школы архетипики мы еще в 1999 году начинали на базе лаборатории Института политической и социальной психологии АПН Украины что-то вроде клуба “Социальной глобалистики”. Периодичность наших встреч была 1-2 месяца. На такие встречи мы приглашали докладчиков актуальных тем из Украины, России. Даже вместе с большим СПб-университетом планировали провести международную конференцию, на которую вывести большую группу таких украинских исследователей, как Анатолий Арсеенко, Виталий Павленко, Юрий Пахомов и др. Порядком подготовки к конференции россияне взяли на себя ответственность за грантовое обеспечение наших намерений. Мы – за приглашение европейских спикеров (из Лондона, Амстердама и Рима). К сожалению, несмотря на начавшейся уже работы по подготовке мероприятия, этот замечательный намерение так и не удалось осуществить из-за отсутствия финансовой поддержки.

Яркими попытками развития подобных инициатив стали практики, которые мы инициировали уже во время существования Украинской школы архетипики. Речь идет о начале мероприятий по популяризации результатов исследований Уша в формате международного лектория “Закономерности и особенности украинском трансформации”. За период с октября 2015 по декабрь 2016 нами было организовано 20 международных очно-дистанционных интернет-форматов с привлечением участников из 5 стран мира: https://www.youtube.com/playlist?list=PLCiE7UTMLHiNAW5nY7tHQTM6wJeOPWyRy. Открыто дискуссионная площадка в формате международного интернет-клуба друзей Украинской школы архетипики, который просуществовал с сентября 2016 по апрель 2017 гг.: https://www.youtube.com/playlist?list=PLCiE7UTMLHiNdM-9MKDe4JC-QyqQsKWyp).

Организуя эту работу, мы брали за образец клуб сторонников идей Жильбера Дюрана в Гренобле (Франция). Правда, не буквально, а лишь как ориентир. Сегодня можно сказать, что эти формы работы нашего сообщества используются и дальше, но уже эпизодически, по необходимости, так как основные формы, которые мы практикуем (комплекс ежегодных мероприятий Уша), нас вполне удовлетворяет. Вокруг школы и ее мероприятий сложился определенный круг авторов, состав которых имеет динамику. В орбиту школы на сегодняшний день входят около 200 ученых из 15 стран мира. Уша имеет молодежное, ежегодно обновляемое крыло. Однако это не дает полных гарантий для устойчивого развития. Последний, на мой взгляд, может обеспечить одно – инновационный компонент, который нужно ежегодно испытывать. Только так и можно развиваться.

– Какие ваши любимые места в Киеве, в Украине? Может, и не только в Украине? Думаю, человека во многом определяют любимые места …

– Думаю, вы согласиться с мнением о том, что место вашего рождения и детства – это самые дорогие места для каждого из нас. Таким местом для меня является город Мариуполь Донецкой области, где прошло мое детство и школьные годы. Место же своего рождения (город Кунгур Пермской области) я не только не помню, но и родился там, находясь временно так же, как и в городе Воркута или лесхоззага Архангельской области России.

Помню, как после 8 класса я мечтал стать капитаном дальнего плавания и поэтому поехал поступать в Рижскую (Латвия) мореходную школу. В конце концов после срочной службы я оказался во Львове, где фактически и начал свою трудовую деятельность. Уже будучи в зрелом возрасте я понял, что мой поезд до выезда из Мариуполя был связан с потребностями моего собственного развития, а затем и с культурой. Сегодня “культурный недостаток” той или иной местности компенсируют Интернет и средства массовой коммуникации. И это, можно сказать, является определенным позитивом.

Итак, вторым родным городом мне стал Львов, в частности окраины Высокого замка, который хранит память о Даниле Галицком и его сыне Льве,. Во Львове, в замке Потоцкого, я женился. Здесь же родились мои сыновья-близнецы. А Львовская область (город Червоноград Сокольского района) в целом стала местом начала моей трудовой карьеры.

– Какие художественные произведения, произведения искусства (театр, кино, живопись и т.д.), имена писателей, художников для вас – самое вдохновение, ближайшие Вам, любимые?

– По современного кинематографа, литературы, театра и т.д., то мне вряд ли чем хвалиться. Здесь я остаюсь консервативным сторонником классического литературы, музыки, искусства. Хотя не могу сказать, что вполне исключаю возможности знакомиться с новыми авторами. Как-то будучи еще в 90-годы у сына в Германии (а он пылкий сторонник всего украинского) я с большим удовольствием открыл для себя таких новых украинских авторов, как Андрухович, Забужко, Жадан, Курков и другие.

– Иногда слышу такое: если “распыляться” (любить и гуманитарные, и естественные науки, заниматься различными любимыми предметами, много ездить по конференциям, иметь много творческих связей, “отвлекаться” на различные проекты и “хотеть слишком много»), не сделаешь столько и так как ученый или художник, как сделал бы, если бы не “ропорошувався”. Пожалуй, это решается индивидуально. Что скажете вы?

– Вы затронули типологических черт современной самодостаточной человека, которому присуща узкопрофильность его профессиональных возможностей. В связи с этим вспоминаю случай, который произошел со мной в 2002 году в Шотландии. Во время конференции у меня потерялся винтик, который держал дужку очков. На мое обращение к часовой мастерской с этой проблемой я получил упорную предложение искать мастерскую по ремонту оптики. Именно здесь я впервые почувствовал разницу между западноевропейской узкой специализации кадров и нашей постсоветской универсальностью кадров.

Некий универсализм, который предлагала советская система производства и управления воспитывал соответствующий психосоциотип “гениальной” человека – некоего кота Матроскина из известного на постсоветском пространстве мультфильма “Простоквашино”, который умеет и то, и другое, и третье и много еще другого. Именно этот психосоциальный прототип гениальности привел к тому, что я должен был овладеть не одну профессию. Их арсенал насчитывал а же 34 профиля. За это время привносит свое и сегодня обозначены человеческие свойства уже становятся экзотикой.

– Вас жена не ревнует в кучу ваших учениц и соратниц, – ведь общение ваше необъятное, и планам конца края нет?

– Мне очень повезло с женой. Между нами есть сплошная доверие и каких-то недоразумений не возникает. Просто и я, и она имеем немало различных творческих инициатив и дел. Поэтому, на какие-то излишества просто нет времени.

– Вы много путешествуете по миру как ученый. Пример этому – в частности удивительная встреча ученых в Университете Монпелье 3 им. Поля Валери во Франции в июне этого года, участницей которой имела счастье быть. Хочу вас спросить: мир без идеологии, без политических партий, конкуренции, жажды победы друг над другом, войн, в т. Ч. Информационных? Реальна политика ненасилия?

– Возможно удивлю кого-то, но в последнее время прихожу к выводу, что советская система с ее непримиримой социально-классовой природой и идеологией несет в себе потенциал “воинственной конфликтности”. По меньшей мере, на что способна эта система, так это на компромисс, который по сути является отсроченным решением. Иными словами, из всех форм государственности тоталитарная система является экспансивная по своей природе.

Особенно опасной с этой точки зрения переходное состояние общества от тоталитаризма к демократии в его инверсионном (обратном) состоянии, когда наблюдается отход от провозглашенных форм демократии и возвращения к диктату в политике, экономике и культуре. Примеры такой инверсии мы видели в поствеймарський Германии (1933-1945), Чили (1973-1990), а сейчас видим в России (2000-2018) и других странах.

С этой точки зрения либерально-демократическая система правления является наименее уязвимой с точки зрения государственного насилия, жажды победы друг над другом, войн и тому подобное.

– Какие ценности, наработанные Евросоюзом, вы бы считали такими, что они должны воплощаться в Украине? Какие ценности, по вашему мнению, Украина может предложить миру, потому что есть же такие, которые аутентичные характера и судьбы украинского и сложились как традиционные естественно-историческим путем?

– Прежде всего речь идет о ценности и институты, связанные с обеспечением условий для расцвета индивидуальных сил человека – образовательные стандарты обучения в течение жизни стандарты, право человека на собственный выбор, выбор при получении гранта или замещены вакантной должности и тому подобное. Последнее, к сожалению, ощутима недостатком на постсоветском пространстве, где формула демократии, которую предоставляет нам американский политолог Пржеворски, перекручивается с точностью до наоборот. Если он говорит: демократия – это прежде всего предусмотрена процедура, но непредвиденные последствия применения этой процедуры (собственно, конкурс). То у нас – это наоборот: предусмотрены последствия применения процедуры (знаем, кого выбираем!), Но непредвиденные процедуры. При этом изменчивость таких процедур объясняется необходимостью реформ. Достоянием современной Европы являются институты защиты интеллектуальной собственности и имущественных прав человека и тому подобное.

Уверен, что Украина построит, причем очень скоро, современные институты, которые будут стоять на защите прав и интересов украинский. Сегодня же мешает этому стоят наши – украинские олигархи, которые не готовы делиться своими доходами с обществом. К тому же, Украина является сегодня ближайшим оффшором для крупного бизнеса Европы. Преодоление этой тенденции, думаю, лежит не в экономической, а психологические плоскости. Ведь проблема не собственно в олигархах, а в “олигархической постсоветском сознании”, которая доминирует на постсоветском пространстве. В частности, по данным мониторинговых исследований Института социологии НАН Украины, с 1992 года все еще неизменной остается ситуация, в которой? Украинский проявляют психологическую готовность решать свои собственные проблемы за счет другого. Все это можно рассматривать как некую наследство советской эпохи с ее государственной монополией, которая сегодня автоматически превратилась в частную монополию крупного капитала.

И все же, мониторинговые данные Украинской школы архетипики дают надежду ожидать изменения ситуации к лучшему. Причем в ближайшее время. И секрет таких динамических изменений заключается не в экономических обстоятельствах, когда президент США Франклин Рузвельт предложил как рецепт для создания “среднего класса”, ставший основой экономического развития современного общества. Думаю, через социокультурные особенности, которые, собственно, сделали существования системы советского строя и государственного монополизма, Украина с ее “медианной” (золотое сечение) социокультурной спецификой, продемонстрирует новейшие формы выхода страны из кризиса переходного периода. С этими изменениями она вскоре представит миру не только экономическую динамику развития, но и новые предложения на рынке разделения труда.

– Если бы завтра объявили, что планета Земля переходит на новый уровень, теперь во всем – свобода и неограниченные возможности, за что бы сразу взялись и каким бы стали собственно вы? Каким бы стал мир, что в нем появилось нового и что б навсегда ушло? И как бы вы назвали эпоху, следующую за эпохой метамодерну?

– Если бы такая возможность действительно наступила, непременно использовал бы это для осуществления многочисленных свои проектов, реализация которых тормозила нехватка средств.

Признаюсь, что именно этот мотив движет моей активностью да и жизнью в целом.

– Спасибо вам за беседу, уважаемый господин Эдуард. Рада знать вас, учиться у вас важнейшим навыкам ученика, исследователя. Спасибо вам и вашим помощникам за прекрасные научные мероприятия всеукраинского и международного уровней, за непревзойденный труд, который только что увидел мир, – перевод украинской книги известного французского социолога, нашего современника Мишеля Маффесоли, а также за личное знакомство с ним и его последователями.

Наталия Голованова


Интернет-журналКругозор

No comments yet, you will be the first.
Leave a reply
Field is required
Field is required
Field is required